|
проект: Литератор / ежедневник >> Дневник служителя культа << — << 13 апреля >> + >> |
|
13 апреля |
|
______________________
приметы
Ипатий, целебник Печерский. день-деньской
Астроном Майкл Мерфи заявил британской The Guardian: «Мы утверждаем
экстраординарную вещь. Наши исследования показывают, что за
взаимодействием материи и света лежит более фундаментальное
взаимодействие, и специальная теория относительности в своих основах
вообще-то ошибочна». Я знаю, что говорю глупости, поскольку не бывает такого в жизни: нельзя что-либо закончить (в буквальном смысле) или начать всё с нуля. Так или иначе, всё из чего-то происходит — и тянется связь времён, связь связей и в каждом связующем звене можно найти и начало, и завершение каких-то этапов. Всё зависит лишь от точки зрения, от системы координат, которую, подобно шифровальной аппликации, накладывает на инвариантное пространство некий исследователь. Где он достал именно этот вариант дешифровки? Кто там, по ту сторону времён называющий себя агентом 666 — дезинформатор и провокатор всего человеческого? Но я также знаю, что у каждой части целого есть и своя индивидуальная история, которая не слепая тень, не дух безродный. Поэтому в такой день, когда Дневник Служителя Культа завершает (формально) круг и переходит в новую фазу: своего бесконечного прошлого, надеясь на продолжение в образах своих читателей, лично я склонен видеть знаки и символы, которые говорят о Великих Началах и Великих Продолжениях… — боже мой, сколько пафоса! Короче…
Юдора УЭЛТИ называла это «писательской правдой… мгновением, в которое
люди раскрывают себя. Вам необходимо быть готовыми, в самом себе; вы
должны знать о том мгновении, когда вы это увидите». Хотя придворные поэты всегда были в английской истории, официальный их статус был определен лишь в 1790 (по английским меркам совсем недавно). Поэты-лауреаты и годы, когда они носили это звание:
Джон Драйден
(1670–1689), Томас Шадуэлл (1689–1692), Наум Тейт (1692–1715), Николас
Роу (1715–1718), Лоренс Юсден (1718–1730), Колли Сиббер (1730–1757),
Уильям Уайтхед (1757–1785), Томас Уортон (1785–1790), Генри Джеймс Пай
(1790–1813), Роберт Саути (1813–1843), Уильям Вордсворт (1843–1850),
Альфред Теннисон (1850–1892), Альфред Остин (1896–1913), Роберт Бриджес
(1913–1930), Джон Мейсфилд (1930–1967), Сесил Дей-Льюис (1968–1972),
Джон Бетчеман (1972–1984) и Тед Хьюз (1984–1998). Удивительно, но Соната №14 Людвига ван Бетховена своим названием обязана именно Людвигу РЕЛЬШТАБУ. Именно ему пришло на ум сравнение гениальной медленной первой части с лунной ночью, отчего к порядковому номеру и прибавилось со временем название «Лунная», как будто так и было. А вот пример его выразительного мнения как критика уже о другом классике всех времен и народов…
«Паганини самого по cебе не существует: он то воплощение желания, то
воплощение насмешки, безумия, жгучей боли; он всегда разный и
неповторимый. Звуки являются для него только средством выразить самого
себя». Родился в г. Троицке Оренбургской губернии (ныне Челябинская обл.). Его отец был член Троицкой таможни надворный советник, мать — крепостная киргизка. Родители брака не узаконили, хотя и имели в общей сложности четырёх детей. В дальнейшем юноше Фёдору пришлось вкусить все прелести статуса «незаконнорожденного». Из Московского коммерческого училища на Остоженке, где он весьма преуспевал как один из лучших учиников, его всё-таки отчислили по причине «родословной». Спустя много лет, уже будучи известнейшим адвокатом, он напишет в автобиографии: «Нас объявляли недостойными той самой школы, которая хвалила нас за успехи и выставляла напоказ исключительную способность одного из нас в математике. Прости их Боже! Вот уж и впрямь не ведали, что творили эти узколобые лбы, совершая человеческое жертвоприношение».
Поступает на службу в канцелярию Председателя Московского окружного суда. 19 октября 1865 г. вышло «Положение» о введении в действие Судебных уставов 1864 г. , и с весны 1866 г. начала формироваться в России присяжная адвокатура. Плевако одним из первых записался помощником к присяжному поверенному М. И. Доброхотову. С этого началась его карьера выдающегося, без всякого преувеличения, гениального российского адвоката. Сама фамилия его получила со временем нарицательный оттенок, стала синонимом адвоката экстра-класса: «Найду другого «Плеваку», — говорили и писали без всякой иронии». Он одинаково вдохновенно подходил к делам как богатых, так и бедных своих сограждан. С первых брал высокую плату, других защищал как ярый последователь идеалов гуманизма и братства в буквальном смысле этого слово. Плевако был человеком глубоко верующим. «Слово закона напоминает угрозы матери детям. Пока нет вины, она обещает жестокие кары непокорному сыну, но едва настанет необходимость наказания, любовь материнского сердца ищет всякого повода смягчить необходимую меру казни». «Скуластое, угловатое лицо калмыцкого типа с широко расставленными глазами, с непослушными прядями длинных черных волос могло бы назваться безобразным, если бы его не освещала внутренняя красота, сквозившая то в общем одушевленном выражении, то в доброй, львиной улыбке, то в огне и блеске говорящих глаз. Его движения были неровны и подчас неловки; нескладно сидел на нем адвокатский фрак, а пришепетывающий голос шел, казалось, вразрез с его призванием оратора. Но в этом голосе звучали ноты такой силы и страсти, что он захватывал слушателя и покорял его себе». Кони А. Ф. «Главная его сила, — вспоминал В. В. Вересаев, — заключалась в интонациях, в неодолимой, прямо колдовской заразительности чувства, которым он умел зажечь слушателя. Поэтому речи его на бумаге и в отдаленной мере не передают их потрясающей силы». Этот свой секрет он так объяснил В. И. Сурикову: «А ведь ты, Василий Иванович, когда пишешь свои портреты, стремишься заглянуть в душу того человека, который тебе позирует. Так вот и я стараюсь проникнуть взором в души присяжных и произношу речь так, чтобы она дошла до их сознания». «Плевако-оратор был подчеркнуто (как никто другой) индивидуален. Далеко не такой эрудит, как Урусов или Спасович, он зато был силен житейской смекалкой и хваткой, «народностью» истоков своего красноречия. Уступая Спасовичу в глубине научного анализа, Карабчевскому — в логике доказательств, Александрову — в дерзании, Урусову и Андреевскому — в гармонии слова, он превосходил их всех в заразительной искренности, эмоциональной мощи, ораторской изобретательности». Эта цитата из замечательной статьи о нашем адвокате http://old.sgu.ru/users/project/pdf/rus_ad/02.doc, где фамилия автора к сожаленю не указана. Обычно Плевако не готовился к речам и записывал их постфактум, по просьбе друзей или журналистов. От этого большинство его «убедительных» выступлений сохранилось лишь в стенограммах, ещё меньше издано на потребу широкой публике. Зато анекдотов и всяких забавных историй, пересказываемых из уст в уста, хоть отбавляй. Слава, как говорится, народная! Вот одна из таких историй…
«Однажды попало к Плевако дело по поводу убийства одним мужиком своей
жены. На суд адвокат пришел как обычно, спокойный и уверенный в успехе,
причем безо всяких бумаг и шпаргалок. И вот, когда дошла очередь до
защиты, Плевако встал и произнес:
«Только психоанализ сумел распознать тот узел воображаемого рабства,
который любовь обречена вновь и вновь разрубать». «Для меня становится все труднее и даже бессмысленнее писать на нормальном английском языке. Родной язык все больше кажется мне занавесом, который необходимо отдернуть в сторону, чтобы настигнуть то (или Ничто), что за этим скрывается... Но поскольку мы не в силах отказаться от языка сразу, следует, по крайней мере, не оставлять незавершенным то, что может содействовать его ниспровержению. Просверливать в языке дыру за дырой до тех пор, пока то, что прячется за ним (чем бы это ни оказалось) не просочится сквозь — более высокой задачи для писателя я не вижу». После войны с родного английского языка перешёл-таки на французский. Мировое признание принесла Беккету постановка его первой пьесы «В ожидании Годо» — на сегодняшний день ставшей классикой «театра абсурда» (http://beerlady.narod.ru/literatura/bekket_godo.html). К нашему счастью это не просто определение сценического действа, лицедейства, словодейства, но и самой жизни, то есть той внутренней пустоты, на которую нанизывается в беспорядке фонетическая ощупь самоидентификации. «Послушай, Диди, ведь мы всегда найдем что-то, что даст нам впечатление, будто мы существуем?» Пьеса написана между октябрем 1948 и январем 1949 года. Впервые поставлена другом БЕККЕТА в театре «Вавилон» в Париже 3 января 1953 года (сокращенная версия транслировалась по радио 17 февраля 1952 года). «Кто или что такое Годо?» — спрашивал американский режиссер Ален Шнайдер. «Какое-то время Беккет смотрел в пространство, — вспоминает Шнайдер, — а потом ответил: "Если бы я знал, я бы об этом рассказал в пьесе"».
Как только не опредеяли Беккета-драматурга! И как создателя
принципиально новой театральной стилистики, нового сценического языка, и
как промежуточное звено, связывающее экзистенциализм и постмодернизм. Драматург БЕККЕТА похож как две капли воды, пусть и из разных глаз (правого и левого), на его прозаика. Лауреат Нобелевской премии по литературе 1969 года «…за новаторскую прозу и драматургию, обнаруживающие и в моральном падении человека его высокую судьбу». В церемонии награждения С. Беккет не участвовал. «Джером Линдон, издатель ирландского писателя, получит награду от имени Беккета, который, насколько это известно, никогда еще не произносил речей». «За неимением выбора солнце сияло над миром, где ничто не ново». «Да, в доме мистера Нотта ничего не изменилось, потому что ничего не оставалось, ничего не появлялось или не исчезало, потому что появлялось и исчезало все» («Уотт»)
Как-нибудь побывайте на спектакле по пьесе (без оговорок) БЕККЕТА. Тем
более, что сам автор, по слухам, не посещал представлений. Тем более,
что в последнее время «новаторство» БЕККЕТА идёт и на российской сцене,
правда уже с чисто русским акцентом. Гения всегда легко
интерпретировать, но никогда невозможно передать в подлиннике.
Попробуйте подумать об этом, потеряв нить Ариадны, поскольку БЕККЕТ уже
доказал: «немногое осталось рассказать». Она шестикратно удостоена премии О. Генри. В 1973 году за роман «Дочь оптимиста» ей была вручена Пулитцеровская премия. В 1980 была награждена Национальной медалью за достижения в литературе, в 1987 — Национальная медаль за достижения в искусстве. В 1996 году Юдора Уэлти стала кавалером ордена Почетного Легиона. Во множестве университетов и колледжей, где УЭЛТИ читала лекции по английской литературе, сегодня есть призы и степендии ее имени для студентов и выпускников. Её писательская жизнь более само сосредоточение и тихая заводь подлинного творчества. Кажется, что её внешняя, настоящая жизнь лишена каких-то выдающихся событий. Но, вероятнее всего, это представляется потому, что Мисс УЭЛТИ не любила рассказов о себе и была против того, чтобы издавались ее биографии. Она редко давала интервью и дневников никогда не вела. «Вы видите, что я автор, который живет в защищенном мире, пришёл из него. В нём, этом мире, на первый взгляд, ничего не происходит. Но даже самый тихий мир может быть кипящим изнутри. Самые смелые мысли и решения часто и рождаются в таком вот тихом мире!» «Леди Юга» — почтительно называют её в Америке. Штат Миссисипи ежегодно (13 апреля) празднует День Юдоры Уэлти.
Чем же так интересна её проза? Мы опять вынуждены вернуться к теме
«деталей», к тонкому и яркому таланту
проникающего в самую суть окружающего нас мира, в собственное сердце.
http://lib.userline.ru/4614
«Только поэзия способна установить такой порядок вещей, который одинаково подчиняется и воздействию внешнего мира, и внутренним законам поэтического естества».
Написанное и посвящённое поэту его другом Иосифом Бродским в 1990 году
стихотворение называется «Шеймусу Хини».
http://poetarium.narod.ru/other/brodsky.htm
О поэте и его поэзии вы узнаете из материалов Всероссийской
государственной библиотеке иностранной литературы имени М.И.Рудомино.
http://www.libfl.ru/win/writers/99/start.html
источники в Интернете
\ по книгам и монографиям из частной библиотеки
Литератора |
по
ст.ст. 31 Марта 
1842 —
Фёдор Никифорович ПЛЕВАКО (1842 — 1908), известный русский юрист,
адвокат. Современники прозвали его «московским златоустом», но это
далеко не все эпитеты, которыми наделяли Фёдора Никифоровича за его
великолепный ораторский дар. 
Учёба продолжилась в 1-й Московской гимназии на Пречистенке. А в 1859
году он поступает на юридический факультет Московского университета.
Заканчивает его с дипломом кандидата прав, успев ещё студентом перевести
на русский язык «Курс римского гражданского права» выдающегося немецкого
юриста Георга Фридриха Пухты, и больше полугода служит на общественных
началах стажером в Московском окружном суде. 
1901 —
Жак ЛАКАН (Jacques LACAN) (1901 — 9.09.1981), французский
психиатр. С начала 1950-х вел семинар в Сорбонне, приобретший
международную известность. Интерпретировал психоанализ Фрейда в духе
идей французской лингвистической школы и структурализма: бессознательное
«структурировано как язык» и порождается им.
1904 —
Александр Алексеевич ЖАРОВ (1904 — 7.09.1984), поэт. В поэме
«Гармонь» (1926) — быт деревни, образы комсомольцев 20-х гг. Стихи,
тексты популярных песен, таких как «Заветный камень», «Грустные ивы»,
«Ходили мы походами» и др. (Сборник «Счастье в каждый дом», 1975).
Стихотворение А. Жарова «Взвейтесь кострами, синие ночи!» долгое время
прослужило гимном советских пионеров.
1906 —
Сэмюэль БЕККЕТ (Samuel BECKETT) (1906 — 21.12.1989), ирландский
писатель. Прозаик и драматург. Родился в Дублине. Получил степень
магистра искусств в дублинском Тринити-колледже в 1931, работал
учителем. С 1937 постоянно жил в Париже. Ранние его произведения,
написанные по-английски, не имели успеха. В конце 1920-х — начале 1930-х
работал литературным секретарем Дж. Джойса. Перевел на французский язык
фрагмент «Поминок по Финнегану». В войну участвовал в движении
Сопротивления.
1909 —
Юдора УЭЛТИ (Yudora WELTY)(1909 — 23.07.2001), американская
писательница, прозаик, лауреат различных премий и один из самых
известнейших зарубежных авторов, который до сих пор, увы, остаётся
недоступным российским читателям — ни одно произведение не переведено
пока полностью (2004).
1939 —
Шеймас ХИНИ (Seamus HEANEY), ирландский поэт. Лауреат Нобелевской
премии 1995 года «…за произведения, исполненные лирической красоты и
нравственной глубины, прославляющие чудеса повседневности и живое
минувшее».